Глава 3

У окна стояла деревянная синяя лошадка. Каждый шаг эхом разлетался по просторным пустынным залам и коридорам старого особняка. Рядом с лошадкой в круг выстроились стулья, уже не детские, ещё пустые.
Наталья и Артём, державшиеся за руки, словно Гретель и Гензель, пробирались между стуком собственных каблуков и боем капель дождя за окном: они первыми пришли на встречу приёмных родителей. Будущих приёмных родителей.
Из стены, вдруг оказавшейся дверями, появилась девушка в полосатом свитере и половинках-очках: она улыбнулась паре и ввела за собой ещё нескольких будущих мам и пап.
— Подождём ещё пару минут и начнём? Можно пока налить чаю… Мы только переехали, всё ещё совсем по-домашнему, даже по-полевому. Я Оксана, буду модерировать встречи.
Наташа и Артём кивнули и сели в круг. Слева от них стул заняла девушка с балетным выворотом стоп, а справа — татуированный крепкий бородач и миниатюрная женщина, которая (Наташа чувствовала «своих» за километр) явно была врачом.
У чайного столика с бойлером и сушками появился седеющий коренастый мужчина в спортивном костюме. Он улыбался всем и ощущал себя как дома. Оксана была ему рада: прижимала стакан с чаем к груди и о чём-то живо расспрашивала. Наташа, следя за их беседой, начала расслабляться: всё же страх пробрался в неё, как она ни успокаивала себя и ни храбрилась.
Артём раскрыл на коленях блокнот и поставил ручкой точку вверху страницы. «Отличник», — улыбнулась Наташа и взяла его за руку. Мужчина, мило болтавший с Оксаной у чайника, зашёл в центр кружка из стульев и сел рядом с куратором.
— Привет. Я Игорь. Меня пригласили зачем-то… — он усмехнулся, — на вашу первую встречу. Просили не пугать, поэтому я буду молчать. И вообще, пойду покатаюсь на лошадке, пока вы рассказываете свои истории.
Оксана ущипнула Игоря и попросила опоздавших скорее занять свободные места. Пора было начинать встречу будущих родителей в фонде «Арифметика Добра».
— Давайте познакомимся: представимся и расскажем друг другу, какой опыт родительства у вас есть. Начнём с… Кости и Жени.
Бородач и крошка, сидевшие рядом с Наташей, заулыбались.
— Привет. Меня зовут Женя, а это мой муж Костя. Мы хотим усыновить двух братьев, пяти и восьми лет. Сейчас собираем документы. У нас есть свой ребёнок, девочка. И предыстория. Три года назад, после долгих и мучительных попыток самим завести детей, мы в первый раз пришли в фонд, решив найти своего ребёнка среди уже родившихся. Учились, заполняли анкеты, смотрели фото, сходили на несколько встреч-знакомств, завели собаку и… оказались беременны. — Женя, говорившая удивительно низким для своего маленького роста и размера голосом, заулыбалась и чуть по животу себя не погладила.
— И родилась Катя. Дочь. А теперь мы хотим сыновей. Мы хотели сына и тогда, но Катя чудесная. Теперь нужны парни, — добавил Костя и глянул на жену так, чтобы та замолчала.
Оксана, явно знавшая, кому и какой вопрос задать, довольно кивнула и посмотрела на девушку с балетным выворотом стоп.
— Маша, вы могли бы рассказать о себе?
Девушка подалась вперёд, завязала руки и ноги в какие-то невероятные узлы, чтобы подпереть подбородок, и заговорила:
— Мария, балерина. Несколько лет была наставником в фонде и выпустила… — Она вопросительно глянула на Оксану, — то есть сопроводила подростка до восемнадцати лет, до выхода во взрослую жизнь. Амалия, моя подопечная, учится в ветеринарном колледже на четвёртом курсе, а я хочу взять под опеку её младшую сестру. Карине тринадцать.
Оксана снова довольно кивнула. Игорь, тоже заулыбавшись, вдруг соскользнул со своего места и вышел из зала.
— Татьяна, Семён, расскажете о себе?
Пара, опоздавшая и до сих пор стряхивавшая капли дождя с носов и волос, согласно кивнула. Заговорил мужчина:
— Я Семён, владелец автошколы, Таня — фотограф. Мы хотим взять ребёнка, потому что… Мама Тани была из детского дома и выросла прекрасным человеком. А у меня… не может быть своих детей.
Таня, кивнув мужу, продолжила:
— У нас много любви, и для моей мамы это важно. А ещё у нас есть большой мягкий кот. Но кот — не замена ребёнку.
Наташа рассказала о себе и Артёме, что она врач, а муж — программист, у них тоже диагноз, и после неудачных попыток завести детей они решили взять «готового» малыша.
— Или не малыша, — добавила Наталья, глянув на балерину Машу.

«Очень важно — начать. А потом ещё неделю начинать и начинать, снова и снова, пока не привыкнешь.»

Капли дождя стучали по окну и расставляли точки и запятые в предложениях, звучавших в зале. Наташа вышла в коридор, чтобы найти туалет, и увидела Игоря на диванчике в соседнем кабинете. Он с кем-то говорил по телефону очень мягким, покровительственным тоном — что-то насчёт затопления метро и вреда от дождя для червей и деревьев.
Наташа улыбнулась и пошла в дамскую комнату, а когда вернулась, в группе был перерыв. У чайного столика стоял только Игорь, да и то спиной к ней. Наталье, наверное, показалось, но он кивком головы поднимал и опускал чайный пакетик в стакане. Её шаги заставили мужчину повернуться, и пакетик быстро упал в янтарную жидкость, выплюнув пару капель на скатерть.
После перерыва Оксана рассказала о планах школы и курсе. И немного о том, с какими детьми будут знакомиться семьи:
— Вы помните, когда больше всего нуждались в совете и поддержке старших? Какой-то критический момент, когда возникла потребность не только в каше и чистой футболке? (смотреть ролик «Арифметики добра» — Взрослый рядом)
Группа задумалась. Мария-балерина подняла руку:
— Мне было тринадцать. Я устала от репетиций, диет и нагрузок, давления педагогов и режима. Хотела бросить балет. Мама отговорила меня, дав передохнуть две недели и предложив походить на фехтование и плавание. Мне там так не понравилось… что я сразу захотела назад на репетиции и к станку.
Костя, татуированный силач, признался, что в четырнадцать лет разбил машину деда и попал в передрягу, откуда ему помог выбраться двоюродный дядя. Родители так и не узнали о случившемся, это был большой секрет деда и дяди — их мужской вопрос.
— Я влюбилась ужасно. И не знала, как принять, что любовь не взаимна. Мне было всего лишь двенадцать, — улыбнулась Наташа. Артём театрально поднял брови и взглянул на жену. — Но потом я встретила Артёма! И всё наладилось.
Будущие родители засмеялись.
— В умных, находчивых и надёжных людях нуждаются не только маленькие дети. Помощь и поддержка — моральная, эмоциональная, действенная — подросткам требуется не меньше. Ваши истории, наверное, и сами всё за меня сказали, — закончила Оксана. Она поглядывала в планшет с текстом, но последние слова произнесла искренне.
Наташа закивала, как и остальные, и удивилась, насколько складно у всех получилось поделиться тем, что хотела услышать психолог. Игорь, уже ставший приёмным отцом, рассказал о пятерых сыновьях. Четверо уже жили с ним, а пятого предстояло забрать домой на этих выходных. И обещал прийти к будущим родителям на следующую встречу.

Утром субботы, на следующий день после собрания в школе, Наташа готовила блинчики и краем глаза смотрела на планшете какое-то спортивное ток-шоу. Артём собирал в гостиной новый журнальный столик и ждал завтрака.
— Наташ! «Нутелла» же есть?
— Есть.
Из холодильника появились сметана, шоколадная паста и вишнёвое варенье. Наташа поставила на стол тарелки, блюдо с блинами и тяжело осела в кресло.
— Что случилось? — спросил Артём, заходя на кухню. — Тебе нехорошо?
— Я… вот подумала: если мы возьмём подростка, это же не будет этих милых кулинарных младенческих экспериментов, когда в блины кто-то насыпал и перец, и ванилин, и карамельки. Не будет смешных слов и оговорок, не будет… масок из еды и размазанного по щекам варенья… ничего этого не будет.
Артём налил кофе жене и себе и ухмыльнулся:
— Могу прямо сейчас для тебя измазаться вареньем и сделать маску из блинчика. Это поможет?
— Только твоей коже, — ухмыльнулась в ответ Наташа.
— Тогда давай так. Мы не останавливаемся на полпути и не бросаем нашу школу для взрослых, смотрим, что творится дальше внутри, и общаемся с ребятами, с которыми нас познакомят.
— Ты слышал же эту историю?
— О беременности? Или о пятерых сыновьях?
— О беременности.
— Слышал.
— А вдруг и у нас так получится?
У Артёма в глазах что-то сверкнуло, он заулыбался и налил на блин варенье поверх слоя шоколадной пасты.
— Я хочу, чтобы у нас было много детей. Одно другому не помешает.